![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
chetvergvecherЛеонид Соловьёв «Очарованный принц».
Природа обоих игроков отражалась на доске, как в ясном зеркале. Сафар играл приниженно, робко, брался то за одну, то за другую фигуру, нерешительно приподнимал, думал и ставил на прежнее место, наконец – словно прыгал с обрыва в холодную воду – делал какой-нибудь малопонятный ход, в ущерб себе. Он больше всего боялся что-нибудь потерять, пешку или фигуру, и, не принимая ударов, бегал и метался по всей доске, как мышь, застигнутая в ларе. И конечно, все время терял. Агабек, наоборот, – хватал. Как жадная щука, он хватал всё, что попадалось под руки: пешки, слонов, коней, башни. Лишь бы схватить! – дважды он просмотрел верный мат, увлеченный хватанием.
Сафар играл белыми; через полчаса у него оставалась одна-единственная сиротливая пешка и три фигуры: король, ферзь и конь, разбросанные по всей доске, бессильные прийти на помощь друг другу. Все остальное похватал Агабек, а сам за всё время отдал старику только одну пешку.
Белый король, выжатый из своего угла, был со всех сторон стиснут вражескими силами, готовыми нанести ему последний удар.
Ясунори Кавабата «Мэйдзин».
Сначала я дал ему шесть камней форы. Он рассказал, что учился играть в Ассоциации Го, и ему доводилось играть кое с кем из японских знаменитостей. Формы он знал неплохо, но ходы делал поспешные и пустые. Поражения, казалось, нисколько не волновали его. Проиграв партию, он, как ни в чём не бывало, убирал камни с таким видом, словно в этой партии он не очень старался. Американец строил на доске заученные формы, получал отличные позиции, разыгрывал прекрасные дебюты, но в нём начисто отсутствовал боевой дух. Стоило мне чуть-чуть нажать или сделать неожиданный ход, как все его построения вяло разваливались, бессильно рассыпались. Всё это напоминало попытки толчками удержать на ногах нетвёрдо стоящего человека - от этого я даже стал казаться себе агрессивным. Дело было не в силе или слабости игры, нет, - начисто отсутствовало какое бы то ни было противодействие. Не было напряжения. Японец, как бы плохо он не играл, все равно проявляет упорство в борьбе; в японце никогда не ощущаешь такой немощи. Мой же противник духа борьбы был лишён совершенно. Странно, но я почувствовал, что мы принадлежим к разным племенам.
Александр Пушкин «Пиковая дама»
В следующий вечер Германн явился опять у стола. Все его ожидали. Генералы и тайные советники оставили свой вист, чтоб видеть игру столь необыкновенную. Молодые офицеры соскочили с диванов; все официанты собрались в гостиной. Все обступили Германна. Прочие игроки не поставили своих карт, с нетерпением ожидая, чем он кончит. Германн стоял у стола, готовясь один понтировать противу бледного, но всё улыбающегося, Чекалинского. Каждый распечатал колоду карт. Чекалинский стасовал. Германн снял, и поставил свою карту, покрыв ее кипой банковых билетов. Это похоже было на поединок. Глубокое молчание царствовало кругом.
Чекалинский стал метать, руки его тряслись. Направо легла дама, налево туз.
- Туз выиграл! - сказал Германн, и открыл свою карту.
- Дама ваша убита, - сказал ласково Чекалинский.
Германн вздрогнул: в самом деле, вместо туза у него стояла пиковая дама. Он не верил своим глазам, не понимая, как мог он обдёрнуться.
Гвин Леон, Тренко Зигфрид «Тридцать третий ход».
Гамбит... - вдруг проскрипел Лопес.
Гроссмейстер почувствовал, как деревенеют скулы. Перехватило дыхание...
- Рукопись, найденная в Сарагосе...
Опелс попытался улыбнуться. Губы не слушались.
Лопес цедил слова.
- Рукопись нашел я. В горах, в развалинах замка. Трактат о шахматной игре. Нет, вы не слыхали о гамбите Уэска! Что ж, сегодня в последний раз... Это начало начал шахматной игры, её сокровенный смысл, Песнь песней... На турнире в Ла-Корунье, в последнем туре, я встречался с Вальядолидом. Кастильский идальго, отважный и гордый, заносчивый и неприступный. За доской ему не было равных. Там, где простой смертный видел на пять ходов вперед, он видел на десять. Он никогда не ошибался, и, как при дворе короля, каждая фигура знала у него своё место. Никто не мог одолеть Вальядолида. Его любимым изречением было: "Шахматы - это я!" И вот... - голос Лопеса задрожал. - В рукописи, чёрным по белому, было написано: "Гамбит Уэска даёт победу не позднее тридцатого хода. Маэстро, чья игра бессмертна, как рука художника, под страхом ужасной смерти, ожидающей весь род его до седьмого колена, не должен применять этот гамбит дважды". И дальше: "Некий странствующий монах, коим этот гамбит был применён дважды, окаменел за доской в позе безысходной тоски, а женщина, имевшая неосторожность поделиться своими знаниями с двумя сыновьями, не будучи вовсе беременной, родила двуглавого ягненка". - Он помолчал. – Я применил этот гамбит в партии против Вальядолида - в первый и единственный раз. И он проиграл мне, хотя только на тридцать третьем ходу. Вот какой силы это был шахматист!
Виктор Молло «Бридж в зверинце».
Проиграй я контракт в результате вдохновенной защиты, мне бы, конечно, следовало ради спортивного духа поздравить с отличным вистом Кролика, ну и Папу, может быть, тоже. Но мне казалось, что на меня просто "свалился кирпич". Папа Грек, возможно, и имел мотивы для столь экспертной атаки. С его картой любой ход смотрится крайне непривлекательно. Мало того, вскоре я понял, что Папа вообще по природе своей редко бывает способен сыграть правильной картой. Ему простительно. Но какова же была причина столь беспардонной бриллиантовой защиты Кролика? Любой вистующий на его месте убил бы короля бубен, после чего я не смог бы проиграть контракт.
Козыри собираются в два круга и, после отыгрывания старших треф руки, десятка пик обеспечивает переход к трефам стола.
Я не мог поверить, что Кролик, пользующийся заслуженной репутацией слабейшего игрока у Грейфов, может осознанно совершить подобное злодейство при закрытых картах, как будто он их видит насквозь - не этот ли дар всегда ему помогает?
Объяснений не пришлось долго ждать.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2006-11-07 07:03 pm (UTC)Игрок он был сильней меня намного (что нетрудно), и я то и дело брал ходы назад и перехаживал. Он милостиво соглашался всякий раз. И вот, держа уже в руках фигуру чтобы изменить оплошно сделанный ход, я его спросил, по какой статье он чалится.
- А за убийство, Мироныч, - добродушно ответил он. - Сто вторая умышленная у меня статья. Я дружка своего замочил на глушняк.
- По пьяни что ли? - привычно спросил я.
- Нет, мы ни капельки не пили, - сказал Алёша. - Мы с ним в шахматы играли. На стене ружьё его отца висело вот оно меня и подвело. А он ходы обратно всё берёт и берёт. Пойдёт сначала, как осёл, а потом перехаживает. Ну, я чего-то и не выдержал.
Фигура у меня в руке заметно потяжелела. Даже не косясь на кучу нашего острого рабочего инвентаря, я вдруг почувствовал его присутствие.
- Раздумал я, Алёша, - сказал я бодро и непринуждённо, - раз пошёл, так и пошёл. Твой ход.
Игорь Губерман "Книга странствий"
no subject
Date: 2006-11-07 07:56 pm (UTC)no subject
Date: 2006-11-07 08:02 pm (UTC)no subject
Date: 2006-11-07 08:08 pm (UTC)no subject
Date: 2006-11-07 08:08 pm (UTC)И Лужин ещё вспоминается. Хорошо его читать, наверное, когда сам больной и с температурой.
no subject
Date: 2006-11-07 08:09 pm (UTC)Лужина одобрить не могу :)
no subject
Date: 2006-11-07 08:17 pm (UTC)no subject
Date: 2006-11-07 08:30 pm (UTC)Инспирировано, конечно, твоей шахматной подборкой.
Вспомнил, кстати, ещё: Случалось нередко, что Ришелье и Людовик XIII по вечерам за партией в шахматы спорили о достоинствах своих воинов.
Там, вспоминая слова злого магрибского колдуна из "Волшебной лампы Аладдина" про то, что шахматы - лучшая из игр за исключением игры в кости, есть ещё такое: Торжествующий англичанин даже не потрудился смешать кости; его уверенность в победе была так велика, что он бросил их на стол не глядя. Д'Артаньян отвернулся, чтобы скрыть досаду.
- Вот так штука, - как всегда, спокойно проговорил Атос. - Какой необыкновенный ход! Я видел его всего четыре раза за всю мою жизнь: два очка!
no subject
Date: 2006-11-07 08:44 pm (UTC)"Точеные лакированные фигурки предоставляли неограниченные возможности
использования их для самых разнообразных и заманчивых игр. Пешки, например,
могли отлично нести обязанности солдатиков и кеглей. У фигур была скользящая
походка полотеров: к их круглым подошвам были приклеены суконочки. Туры
могли сойти за рюмки, король - за самовар или генерала. Шишаки офицеров
походили на электрические лампочки. Пару вороных и пару белых коней можно
было запрячь в картонные пролетки и устроить биржу извозчиков или карусель.
Особенно же были удобны обе королевы: блондинка и брюнетка. Каждая королева
могла работать за елку, извозчика, китайскую пагоду, за цветочный горшок на
подставке и за архиерея... Нет, никак нельзя было удержаться, чтобы не
трогать шахмат!"
no subject
Date: 2006-11-07 08:58 pm (UTC)no subject
Date: 2006-11-07 09:04 pm (UTC)no subject
Date: 2006-11-08 12:24 am (UTC)А быт там еще, строго говоря, не советский, а большевицкий. :) С советами в войну так себе было, кроме как с реввоенсоветом.
no subject
Date: 2006-11-08 12:34 am (UTC)А ранние издания хотелось бы почитать. Вообще интересно, что может написать человек, не связанный цензурой? Есть такая спорная мысль, что цензура даже помогала оттачивать мастерство, без нее скушно, эзопов язык вянет, а вместе с ним и само произведение. )
no subject
Date: 2006-11-08 12:52 am (UTC)Натурально, на всякие гадости приходилось глаза закрывать. Ну, это человек всегда может делать легко. Если гадости с кем-то другим происходят.