![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
«Калевала» (начало)
Mar. 15th, 2010 12:51 pmКарело-финский эпос.
Пересказала А.Любарская.
Рисунки Н.Кочергина.
Изд. «Детская литература», Л. – 1975.
Шестая книга художника в этом журнале – ранее были «Чудесные превращения Баты», «Денис Давыдов», «Быль для детей», «Дважды два – четыре», «Пойди туда - не знаю куда, принеси то - не знаю что».
( графика )
Пересказала А.Любарская.
Рисунки Н.Кочергина.
Изд. «Детская литература», Л. – 1975.
Шестая книга художника в этом журнале – ранее были «Чудесные превращения Баты», «Денис Давыдов», «Быль для детей», «Дважды два – четыре», «Пойди туда - не знаю куда, принеси то - не знаю что».
( графика )
«Калевала» (начало)
Mar. 15th, 2010 12:51 pmКарело-финский эпос.
Пересказала А.Любарская.
Рисунки Н.Кочергина.
Изд. «Детская литература», Л. – 1975.
Шестая книга художника в этом журнале – ранее были «Чудесные превращения Баты», «Денис Давыдов», «Быль для детей», «Дважды два – четыре», «Пойди туда - не знаю куда, принеси то - не знаю что».
( графика )
Пересказала А.Любарская.
Рисунки Н.Кочергина.
Изд. «Детская литература», Л. – 1975.
Шестая книга художника в этом журнале – ранее были «Чудесные превращения Баты», «Денис Давыдов», «Быль для детей», «Дважды два – четыре», «Пойди туда - не знаю куда, принеси то - не знаю что».
( графика )
(no subject)
Mar. 12th, 2010 01:48 pmХаруки Мураками «Мой любимый sputnik»
Книга заставляет задуматься о том, что нужно для того, чтобы художественный текст был хорошим.
Как по мне, обязательно надо, чтобы он был красив – внешне, по форме, и внутри, по содержанию, которое должно волновать воображение.
«Мой любимый спутник» напоминает красавицу с уродливым шрамом от ножа на щеке.
Чужеродным и ненужным.
Книга заставляет задуматься о том, что нужно для того, чтобы художественный текст был хорошим.
Как по мне, обязательно надо, чтобы он был красив – внешне, по форме, и внутри, по содержанию, которое должно волновать воображение.
«Мой любимый спутник» напоминает красавицу с уродливым шрамом от ножа на щеке.
Чужеродным и ненужным.
(no subject)
Mar. 12th, 2010 01:48 pmХаруки Мураками «Мой любимый sputnik»
Книга заставляет задуматься о том, что нужно для того, чтобы художественный текст был хорошим.
Как по мне, обязательно надо, чтобы он был красив – внешне, по форме, и внутри, по содержанию, которое должно волновать воображение.
«Мой любимый спутник» напоминает красавицу с уродливым шрамом от ножа на щеке.
Чужеродным и ненужным.
Книга заставляет задуматься о том, что нужно для того, чтобы художественный текст был хорошим.
Как по мне, обязательно надо, чтобы он был красив – внешне, по форме, и внутри, по содержанию, которое должно волновать воображение.
«Мой любимый спутник» напоминает красавицу с уродливым шрамом от ножа на щеке.
Чужеродным и ненужным.
(no subject)
Mar. 12th, 2010 10:50 amЯ едва не заплакал от злости, но удержался, так как с некоторого времени упорно решал вопрос - "кто я - мальчик или мужчина?" Я содрогался от мысли быть мальчиком, но, с другой стороны, чувствовал что-то бесповоротное в слове "мужчина" - мне представлялись сапоги и усы щёткой. Если я мальчик, как назвала меня однажды бойкая девушка с корзиной дынь, - она сказала: "Ну-ка, посторонись, мальчик", - то почему я думаю о всём большом: книгах, например, и о должности капитана, семье, ребятишках, о том, как надо басом говорить: "Эй вы, мясо акулы!" Если же я мужчина, - что более всех других заставил меня думать оборвыш лет семи, сказавший, становясь на носки: "Дай-ка прикурить, дядя!" - то почему у меня нет усов и женщины всегда становятся ко мне спиной, словно я не человек, а столб?
(no subject)
Mar. 12th, 2010 10:50 amЯ едва не заплакал от злости, но удержался, так как с некоторого времени упорно решал вопрос - "кто я - мальчик или мужчина?" Я содрогался от мысли быть мальчиком, но, с другой стороны, чувствовал что-то бесповоротное в слове "мужчина" - мне представлялись сапоги и усы щёткой. Если я мальчик, как назвала меня однажды бойкая девушка с корзиной дынь, - она сказала: "Ну-ка, посторонись, мальчик", - то почему я думаю о всём большом: книгах, например, и о должности капитана, семье, ребятишках, о том, как надо басом говорить: "Эй вы, мясо акулы!" Если же я мужчина, - что более всех других заставил меня думать оборвыш лет семи, сказавший, становясь на носки: "Дай-ка прикурить, дядя!" - то почему у меня нет усов и женщины всегда становятся ко мне спиной, словно я не человек, а столб?
