(no subject)

В электричке спиной слушаю, как сзади два подвыпивших мужика разговаривают – отечественный дед и приезжий помоложе.
Дед спрашивает – А ты откуда приехал? – Из Киргизии. – А что пил, кумыс? – Да нет, водочку. – А кто по специальности? – Строитель. – На фирму работаешь? – Да. – А сколько в среднем денег выходит? – Ну, я кирпич выкладываю, штукатурю, в зависимости от квадратных метров получается тысяч восемнадцать-двадцать. – Это мало, копейки. Нужно, чтобы тысяч тридцать-сорок, да и то... – А иногда нас кидают, не платят. – А что вы тогда делаете? – Ничего, уходим просто.

( Мытищи )

(no subject)

Вчера случайно по телевизору на канале «Доверие» увидел с середины незнакомый советский фильм.
Там Мягков внешне ну как в «Иронии судьбы» за свадебным столом горько и протяжно целовался с девушкой, а на него смотрели Михаил Козаков мрачно и с грустной улыбкой Эммануил Виторган, оба совсем молодые.

Выяснилось, что Мягков – талантливый шахматист, мастер, которому чуть-чуть до гроссмейстера, и надо-то всего в последнем туре сыграть вничью.
И вот свежая жена приходит на эту партию смотреть на мужа, а тот, задумавшись, разглядывает доску, а флажок на часах уже поднимается, и зрители говорят ей, что соперник предложил ему ничью, но он отказался, и вот флажок падает, и партия проиграна.
И жена с упрёком – ну ты же мне обещал! – одна уходит в компанию известных людей, где каждый будет рассказывать о своих успехах, а мужу-то и похвастаться нечем, а люди на экране, похоже, и впрямь знаменитые – я узнал, правда, только Микаэла Таривердиева, в голове уже обдумывающего музыку к всё той же «Иронии судьбы», а больше никого; ну я не больно-то в лицо знаком с советской творческой элитой тех лет.

( видео )